Меч Господа нашего-4 [СИ] - Александр Афанасьев

Тогда то и был разработан Капкан. План операции базировался на двух основных моментах, которые должны были обеспечить его успех. Первый — в случае проведения какой-то важной и широкомасштабной операции Басаев какое-то время, причем довольно продолжительное время будет находиться на одном месте, для того, чтобы поддерживать связь с террористами с помощью мобильной связи и курьеров. Если он будет скрываться в такой момент, он потеряет лицо среди боевиков, он не сможет потом приписать эту операцию себе. Этого времени — должно было хватить, чтобы установить его местонахождение и успеть нанести один выверенный, хирургически точный удар. Для установления точного местонахождения лидера террористического подполья — были развернуты посты радиоразведки, в воздух были готовы подняться два разведывательных самолета. Второе — после того, как операция провалится — Басаев чисто инстинктивно захочет сменить убежище, появится отличный шанс зацепить его на дороге. И даже если операция не приведет к немедленной ликвидации Басаева — резервный вариант предусматривал сброс в среду боевиков информации, что Басаев либо сам продался, либо в его ближайшем окружении существуют русские агенты. Слишком много совпадений — начиная с девяносто девятого года в Дагестане, после чего была ликвидирована сама чеченская независимость. Это приведет к изоляции одиозного террориста и расколу в рядах его ближайших сторонников. Сам Басаев — тоже начнет проверки и казни своих сторонников — что последним не понравится. Рано или поздно — кто-то либо убьет его сам, либо сдаст федералам. Скорее второе — договоренность о его ликвидации уже была достигнута, а чеченскому сопротивлению нужны мученики джихада.

Приманка была жирной — сам Президент. Он должен был приехать, точнее — прилететь в Магас, столицу Ингушетии, после чего — на машинах проследовать во Владикавказ и уже оттуда — вылететь обратно в Москву. Визит планировался как секретный, ФСО практически не проводила подготовки — но опытные наблюдатели могли выявить активность по подготовке визита и в Магасе и во Владикавказе и на трассе. В последний момент — ингушские и осетинские гаишники должны были занять позиции на трассе, окончательно подтверждая версию визита. О том, что визита на самом деле не будет — никто не знал.

Вчера вечером — в Магасе сел Ил-76 и Ту-154 государственной авиакомпании Россия. Кортеж промчался по улицам Магаса ночью в сторону района вилл — где живут богатые ингуши. Примерно в десять часов по местному — эти машины должны были выехать в направлении Владикавказа.

Удочка была заброшена. Оставалось ждать поклевки.

Подполковник Михаил Теплов проснулся еще до рассвета, когда восходящее солнце еще не выкрасило в оранжево-желтый цвет отроги Большого кавказского хребта, который прикрывала застава. Вышел, привычно аккуратно затворил дверь. Попрыгал на месте, потом легким бегом пустился вокруг казарм, стремясь побыстрее прийти в нормальное физическое и боевое состояние за счет нагрузок. В темноте — злобно заворчали и залаяли сторожевые собаки.

Звонок раздался уже тогда, когда рассвело, подполковник закончил пробежку и в сторону модулей, где пряталась группа спецназа — понесли бачки с пищей. Они так опасались предательства, так опасались, что на одном из горных склонов окажется наблюдатель — что спецназовцы вот уже третий день не выходили из модулей.

Посмотрев на номер — а они пользовались сотовыми для связи — подполковник нахмурился. Это был номер Исы Исаевича, его рабочий, которым он пользовался как сотрудник милиции. Звонить с рабочего номера на номер легендированный, купленный на постороннего человека, раскрывая го — серьезный косяк.

Подполковник нажал на кнопку с зеленым телефоном.

— На приеме.

— Отбой…

— Что? — не понял подполковник. У них была отработана целая система кодовых фраз и условных обозначений той или иной ситуации и полагалось использовать их.

— Отбой, говорю.

— Я не понял, повторите!

— Включи телевизор.

В трубке раздались гудки отбоя.

Подполковник выматерился, нажал кнопку перезвона. Сидящая в телефоне бесплотная дама — летчики называли ее Наташей — сообщила, что телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа. Сбросив, Теплов натыкал нужный телефон вручную — без толку…

Да что за чертовщина…

Подполковник ломанулся в модуль, наткнулся на десяток умных, внимательных, почти волчьих пар глаз, моментально уставившихся на него.

— Выступаем, товарищ подполковник? Тревога?

— Никак нет. Сидеть здесь, на улицу ни шагу.

Схватив небольшой дипломат, в котором в числе прочего были коды экстренной связи, в том числе с Москвой — подполковник вымелся из модулей, отданных спецназу. Бегом добежал до штабного здания заставы…

— Что-то произошло, товарищ подполковник? — спросил его сидящий на связи солдат-срочник (контрактников, контрабасов не хватало).

— Связь мне с Москвой. Живо.

Солдат установил связь с дежурным по штабу погранвойск. Дежурный должен быть на связи всегда, в любую минуту, с любой заставы.

— На связи.

Подполковник взял трубку.

— Закат пять, пять, пять, повторяю — Закат три пятерки.

У каждого дежурного — под рукой специальная, прошитая и пронумерованная тетрадь, вся информация в ней совершенно секретна. В нее, в том числе вносят процедуры секретной связи, пароли, отзывы, полномочия назвавших тот или иной пароль. Полномочия того, кто назовет пароль «Закат-555» приравнивались к полномочиям заместителя директора службы.

Связь была хорошей, проводной, подполковник услышал шорох страниц.

— Закат 555 принял, — через пару минут раздался тот же, посуровевший от осознания значимости происходящего голос, — слушаю вас.

— Дайте сводку по оперативной обстановке по Эр-Сэ-А{Республика Северная Осетия Алания.}. Меня интересует вчерашний день и сегодняшний.

Дежурный монотонным голосом зачитал сводку. Глухо как в танке… ни одного ЧП.

— Экстренные сообщения за сегодня. По всему большому Кавказу?

— Никак нет, товарищ генерал.

Генерал, твою мать…

— Отбой.

Подполковник передал трубку солдату.

— Свяжись с республиканским МВД, возьми сводку у них. Затем со штабом военного округа.

— Есть!

В комнату связи зашел командир заставы, недовольно посмотрел, оценил обстановку и молча вышел. Ему не нравилась движуха на заставе…его много раз поротая задница подсказывала о том, что стоит ждать неприятностей.

Первая же сводка из МВД дала ответ на вопрос, который подполковник боялся задать себе и дать на него правдивый ответ.

— Товарищ подполковник, недавно прошло. ЧП в Беслане, кажется сильная перестрелка у какой-то школы. Пока точных данных нет.

— Выйди!

Солдатик опасливо посмотрел на подполковника.

— Иди, покури, — с трудом сдерживая рвущийся из горла крик, сказал Теплов, — десять минут мне дай. Дверь оставь открытой.

По уставу — дежурный по связи ни в коем случае не должен отходить от аппаратуры в период дежурства, что покурить, что в туалет. Тем более — не должен оставлять у аппаратуры неизвестного человека, пусть и старшего по званию. Но солдатик понял, что с этим человеком с больными, красными как у вампира глазами — лучше не связываться. Он вышел и оставил открытой дверь.

Подполковник — подождал пару минут и набрал телефонный номер. Обычный межгород — но на самом деле этот номер выводит на спецАТС и через эту АТС — можно соединиться с любым телефоном вертушки. Система эта — была продумана для поддержания связи в экстренных ситуациях.

— Слышал? — спросил он в трубку.

В ответ — раздался щелчок разъединения. Теплов — с трудом сдержал рвущийся из горла, из самого нутра волчий вой.

Беслан, Северная Осетия

Улица Коминтерна, школа N 1

1 сентября 2004 года

89287383374

Мы требуем на переговоры президента Респ. Дзасохова, Зязикова презид. Ингушетии Рашайло дет. врача.

Если убьют любого из нас, растреляем 50 человек, если ранят любого из нас убьём 20 чел, Если убьют из нас 5 человек мы все взорвём. Если отключат свет, связь на минуту, мы растреляем 10 человек.

С самого начала — Беслан выявил все безумие российской правоохранительной системы, всю ее импотенцию, всю беспощадную бессмысленность самого существования правоохранительных органов, где работа, настоящая работа — уже давно заменена имитацией разной степени достоверности. Трудно было придумать худшие решения, чем те которые принимались в эти три дня антитеррористическим штабом, трудно представить себе всю ту беспомощность, расхлябанность и бестолковость, с которой «правоохранители» подошли к решению этой проблемы. Результатом всего этого — стали триста с лишним трупов, в основном — детей.